Эстельфирин никогда не видел снов. Он умел сплетать их сам и без труда мог вторгнуться в слабый разум, наполняя чужие грезы по собственному усмотрению, но, будто в расплату за этот Дар был награжден совершенной пустотой, оплетающей сознание и уводящей его прочь из земель смертных. Быть может, его дух блуждал в чем-то неведомом и незримом, но, пробудившись, умайа ничего не мог вспомнить. Наверно поэтому он так не любил засыпаться и просыпать, но предаваться дреме любил Равараумо, и близнец уступал ему, утыкаясь в жесткую шерсть и расчесывая ее длинными тонкими пальцами. Наверное, брату был нужен отдых. Охота и погоня за дичью, стычки с врагами и орками, периодическая грызня на псарне – все это отнимало у него силы, одновременно выматывая и предавая существованию подобие смысла. Он жил, как может жить молодое сильное существо. Эстельфирин улыбнулся, думая о Равараумо и снова затих, ткнувшись лбом в мягкое, в сравнении со всем остальным телом, пузо. Брат проснулся и тихо завозился. Умайа не стал обращаться к нему, предпочитая не разрушать ускользающий флер полного единения и спокойствия, а потому очень скоро оказался буквально погребен под могучими лапами волколака и «раздавлен» низким урчанием.
~ Что ты делаешь? – поинтересовался он за мгновение до того, как Равараумо объяснил свои действия, после чего коротко, практически беззвучно рассмеялся, не без усилия перевернулся на спину и потрепал близнеца по голове, - Думаешь, мой трон уже заждался меня?
Эстельфирин наконец-то открыл глаза и внимательно посмотрел на брата. В его вопросе не было укора, скорее в нем сквозила горькая самоирония, лучше слов говорившая о том, насколько умайа устал от своего бремени и самого существования. Впрочем, обязанности, связанные с правлением, тяготили его не так сильно, как собственные мысли, готовые увлечь в пучину отчаяния. Если бы не Равараумо, он уже давно был бы там, а так жил и даже собирался вступить в брак.
«В брак. Ну разве не смешно?» - Эстельфирин тихонько фыркнул, вспоминая волеизъявление Майрона. Если кому и заключать подобные браки, то точно не ему, способному напугать девушку одним своим видом. Нет, даже не напугать, скорее, вызвать чувство острого отвращения и неприязни. Конечно подобные эмоции можно сгладить, но зачем? Да и какой ему прок от смертной женщины, что угаснет прежде, чем он успеет заметить? Но именующий себя Темным Властелином решил так, и спорить с ним умайа не стал, полагая, что из затеи все равно ничего не выйдет. Впрочем, едва ли Майрон думал о чем-либо, кроме укрепления собственной власти…
- Ты прав, брат мой, мне действительно пора подниматься, - голос прозвучал мягко и тихо, но высокие своды спальни наместника все равно разнесли его эхом, наверняка заставив спавших неподалеку слуг проснуться и встрепенуться, - А тебя ждет охота. Помнишь, ты говорил, что стаю нужно вывести за город? Сегодняшний день как нельзя лучше подходит для этого. Я никуда не собираюсь, и мне, едва ли, понадобится твоя помощь. Тем более, сегодня должна появиться «моя невеста», и я совсем не хочу, чтобы она умерла здесь от разрыва сердца. Это было бы неудобно и некрасиво.
Эстельфирин сделал над собой усилие и сел, разминая затекшие за ночь мышцы.
- Иди, Равараумо, - попросил он, - Я позову слуг, они помогут мне встать и привести себя в порядок. И ни о чем не беспокойся. Это всего лишь человеческая женщина. Я отпускаю тебя на сегодня.
Потянувшись, умайа поймал ладонями морду близнеца и поцеловал того в нос.

Ласка не принесла Равараумо покоя и утешения. Заглянув в волчьи глаза, Эстельфирин приметил ярость, что плескалась в их глубине, и обратив на нее внимание, тяжело вздохнул, отрицательно качая головой.
~ Не думаю, что она хочет, - спокойно проговорил он, - Это и не брак в полной мере. Это всего лишь политический союз, который, я надеюсь, не будет иметь вообще никаких последствий и обязательств, кроме изменения статуса. Наш с тобой Повелитель вовсе не жаждет нашего счастья, ему нужны только земли и верность, за которые он расплачивается тем, чем может. Если он полагает, что этот союз возможен и способен что-то укрепить, хорошо, но я не думаю, что дева из земель Рун оценит подобное предложение. Ты слишком привык ко мне, что не замечаешь моего откровенного уродства в человеческих глазах. Эта женщина не будет обрадована волей отца, поверь мне.
Умайа ненадолго прервался, глядя в окно и думая о своем. Равараумо переживал об их будущем и кое в чем заблуждался, но в его словах все равно оставалась доля истины. Майрон мог не удовлетвориться обычным браком и потребовать от наместника сына. Сына умайа и смертной женщины. Возможно, это могло бы быть выгодно, но Эстельфирин понимал, что не позволит навязать себе еще и необходимость опускаться до телесной близости. Глаза его на мгновение вспыхнули злостью, а рука, ласково гладившая шерсть на голове близнеца, замерла, запутав несколько жестких волосков.
~ Между нами все останется так, как было, - добавил наместник, совладав с собой, - Ты будешь спать там же, где и спал, брат мой, а женщине, если она станет моей супругой, придется довольствоваться отведенными ей покоями. Ты знаешь, что мне не нужен никто, кроме тебя, и мне придется напомнить об этом Владыке Майрону, возьмись он посягать на целостность нашей семьи. Если это случится, последствия ему не понравятся.
Эстельфирин поджал губы. Он остался по-прежнему тихим, но настроение его заметно испортилось, начисто стерев былую нежность и легкость. Умайа выпустил волколака и, сложив ладони, устроил на них подбородок.
~ Если считаешь нужным остаться, оставайся, - наконец выдохнул он, - Но только не появляйся просто так и не пугай нашу гостью. Даже если она окажется не права и опасна, она не должна здесь умереть. Я не хочу объясняться с ее родственниками, но еще больше не хочу провоцировать военный конфликт. Я предпочел бы вообще никогда не видеть этих людей, но ты это и так знаешь.

Отредактировано Estelfirin (2017-06-29 18:28:31)