Эта крепость знавала лучшие времена. Некогда она была форпостом на границе обширного подземного королевства, но потом драконий огонь выжег оттуда всю жизнь. Орки пришли позже, точно трупные черви на запах гнили. Какое-то время они вольно хозяйничали на руинах, а потом дракон вернулся и поработил их. Но и теперь крепость была наполовину заброшена, ибо ей не от кого было охранять восточные границы. Единственный, кому могло хватить ума посягнуть на царство Арокха мог быть другой дракон. Варанг на дракона не походил, но гонец всё равно поспешил по подземным тоннелям со срочным докладом.
В то же время, новость разнеслась по всем закоулкам гномьего оплота, и тот издавал характерный звук разбуженного пчелиного улья. Шепотки, несмелые угрозы и просто крепкие ругательства так и вились вокруг чужаков. Местные орки не сильно уступали в росте боевым урукам Мордора, но не знали ни дисциплины, ни хорошей военной выучки в целом. Потому сейчас, чтобы дружно кинуться на чужаков и повязать их, обитатели крепости недоумевали, кто это нашёлся такой тупой и отважный, что осмелился на них напасть. На НИХ, величайшую и несокрушимую Империю Зла! По крайней мере, так говорил правитель, когда был в хорошем настроении.
А меж тем, за наглыми чужаками смотрела пара внимательных маленьких глаз. Неизвестный выждал с минуту, надеясь увидеть, как самодовольная гримаса сползёт с морды предводителя чужаков. Начальник гарнизона не считал новоприбывших врагами по одной простой причине: мысленно, он уже присвоил себе весь отряд, исключая того наглеца, что смел бросить ему вызов. В последний раз откусив от непрожаренной бараньей ляжки, начальник крепости взял прислонённую к стене гномью секиру, мелковатую для его руки, и неспешно направился к костру.

Его звали Грюм. И это, надо сказать, было слишком большое и грозное имя для такого маленького орка. Люди севера звали таких как он «гоблинами», а собратья пренебрежительно обзывали «снагой». Впрочем, они, собратья, прекратили это делать вскоре после того, как прыткий и лобастый гоблин добрался по головам до должности главного помощника местного колдуна. Противный старикашка не то чтобы ничему не учил Грюма, напротив, всячески пытался выбить из головы гоблина зачатки подсмотренных знаний. Но вопреки всем стараниям наставника, Грюм понемногу получал колдовское образование. Он начал разбираться в травах и медицине, вовсю препарировал различную мелкую живность и набирался опыта. Ему даже удалось подсмотреть пару колдовских ритуалов, спрятавшись под ворохом тряпья.
Уже тогда его перестали задирать, ибо орк, способный тычком пальца вызвать головную боль или стойкое расстройство желудка, вызвал невольное уважение и суеверный страх. А потом старший колдун словил эльфийскую стрелу промеж глаз (что для орка было совершенно естественно), и Грюм неожиданно оказался духовным лидером отряда. Хорошо хоть от старого колдуна остался весь скарб, включая ритуальный тесак, палку со светящимися грибами на верхушке и запас различных снадобий, трав и порошков.
Предназначение многих алхимических реагентов Грюм не знал, но быстро ликвидировал свою неграмотность, поочерёдно опробовав все склянки и мешочки. После нескольких часов пребывания в наркотическом бреду, позеленевший гоблин с ушами нежного сиреневого цвета изрёк несколько чрезвычайно двусмысленных пророчеств, после чего безоговорочно был утверждён отрядом на место наставника. Дальше, ему приходилось вертеться.
«Грюм, у меня лапа болит и хвост отваливается! Грюм, нам идти поверху или спуститься в пещеры? Грюм, что это за белая дрянь падает нам на головы?!»
К счастью, перед глазами у гоблина имелся замечательный пример в лице бывшего наставника. Вскоре он в полной мере освоил манеру таинственной речи и значительных пауз. От лап, хвоста и белочки помогал настой из грибов, от неопределённости с выбором пути – ещё более неопределённые рекомендации, а плохую погоду, конечно, наслали злостные эльфийские колдуны во главе с самой Голой Дрелью, персонажем многочисленных орочьих баек. Но для выживания на прежнем месте этого, разумеется, было мало. Колдун должен быть мудрее других. В понимании Грюма, это значило шпионскими путями выведать как можно больше тайн.
Вот почему он, после краткой внутренней борьбы, рискнул последовать за Варангом, всячески скрываясь в тени и кутаясь в полы колдовской накидки. Пока Варанг и его уруки ждали вражеского вожака, колдун устроился неподалёку и стал ждать.
И вот, Грюм увидел того, кого Варанг вызывал для дружеской беседы.
Выломанная дверная створка опрокинулась на землю, а на неё, со злорадной ухмылкой на морде, поставил ногу холмовой тролль. Тролли холмов были самыми мелкими среди собратьев, но в коварстве и свирепости далеко опережали остальных. И даже так, вышедший на встречу вожак был более чем на голову выше Варанга и чуть ли не вдвое шире в плечах. Обведя собравшихся взглядом маленьких чёрных глазок, тролль приблизился. Он был одет в грубые шкуры, на его груди покоилось ожерелье из трофеев: зубов, монет и прочей мелочёвки. А на плече лежала отлично сделанная гномья секира. Ухмыльнувшись, тролль вальяжно устроился напротив Варанга, разглядывая орка с явным презрением.
- Ну что, кому тут хочется языком почесать? Ты что ли меня звал, заморыш? Если хочешь войти в мою славную ватагу, придётся подбирать словечки повежливее, а?
И он нагло оскалился, слыша за спиной довольный ропот сторонников.