Маленькая эльфийка появилась на свет в 1682 году В.Э. Ее рождение пришлось на дождливую весну в самом сердце славного королевства Эрегион - цветущей столице Ост-ин-Эдиль. Новорожденной девчушке было тогда невдомек, что все эти обширные владения принадлежат ее отцу, а по совместительству - одному из талантливейших кузнецов Средиземья. Нужно ли говорить, что Келебримбор с супругой были несказанно рады своему новому творению, которое, впрочем, очень скоро начало проявлять характер. Младенец то плакал, то кричал, то смеялся, то снова плакал, и так по бесконечному кругу, пока у его родителей окончательно не заболела голова. Тогда-то Келебримбор, отметив этот чрезвычайный шум, нарек девочку Ньялмэ, и никто его слову перечить не стал.
Шли месяцы, а затем и годы, но свое имя юная эльфийка оправдывать перестала. Она отличалась кротостью и робостью в общении с окружающими, и даже несмотря на усердные занятия с учителями и матерью разговаривала мало, предпочитая слушать и смотреть. Тем не менее, на ее любознательности к миру это никак не отразилось. Девочка испытывала неподдельный интерес ко всякого рода деятельности, особенно той, что требовала проявления физической силы и постоянной практики. Так, ее всегда тянуло на тренировки эльфийских воинов, где украдкой наблюдала она за битвами на мечах, или к загону с лошадьми, где делали первые успехи начинающие всадники. Келебримбор, видя заинтересованность дочери, от случая к случаю занимался с нею лично, но больше всего времени проводили они в его кузне. Ньялмэ с замиранием сердца постигала искусство своего отца, запоминала и не боялась, пусть и под чутким руководством, делать свои первые шаги в этом нелегком труде. Так, совместными усилиями отца и дочери было выковано малое магическое кольцо, ставшее для эльфийки дорогим подарком и ценным помощником в дальнейшем изучении науки и искусств.
Однако большую часть времени юная принцесса проводила либо одна, либо с матерью и учителями: это происходило из-за частой занятости Келебримбора в делах своего народа. Мать часто рассказывала Ньялмэ истории прошлого и кратко упоминала, что некогда ее отец создал гениальное творение - магические кольца, предназначенные им для разных народов, и что помогал ему в этом таинственный посланник с далекого Запада, называвший себя Аннатаром. Но более ничего о нем девчушка не слышала, и уж тем более не могла его видеть, хоть ей и очень хотелось.

А затем... в одночасье все переменилось. Над королевством, словно тучи, нависли тревога и страх. Ньялмэ не понимала, почему, но эльфы более не веселились и не бродили беззаботно по улицам, а вскоре и вовсе семья за семьей покидали окраины Эрегиона, а позже - и саму столицу. Келебримбор почти не попадался девочке на глаза, а мать твердила только, что их предали, но вскоре все наладится.
И однажды, когда Ньялмэ поспешно объявили, что ее семья должна на время покинуть дом, она увидела черный горизонт. И впервые - слезы матери. С этого момента девочку никуда не выпускали, но до ее чуткого слуха то и дело доносились топот, лязг тяжелых доспехов и незнакомые голоса. И когда казалось, что хуже уже быть не может - за ними пришли. Это были уродливые орки и темнокожие варвары, сметающие все на своем пути. И хотя Келебримбор отчаянно с ними бился, с появлением Чего-то монструозного, от чего веяло Злом и Страхом, он начал сдавать, а вскоре и вовсе потерпел поражение. И пока маленькую Ньялмэ тащили прочь из замка, она видела, как падает навзничь окровавленное тело ее матери, и слышала раздирающий душу крик отца. Но затем - все исчезло.
Эльфийка очнулась уже далеко от дома. Она не знала, что в плену ее держали харадрим в сопровождении нескольких вооруженных орков, и не знала также, что везут ее в пристанище Саурона. В этой недружелюбной компании она пробыла около двух месяцев, до тех пор, пока у Дагорлада на их караван не было совершено нападение. То была экспедиция нуменорцев, обнаружившая конвой и попытавшаяся перебить его. В пылу битвы Ньялмэ оказалась у людей, и те с большими потерями решили отступить к реке и спуститься к кораблям, что дожидались их в заливе. Их авантюра удалась бы, если бы на западе от Мордора их не перехватили снова. Завязался кровавый бой, в ходе которого девочке чудом удалось сбежать и устремиться на юг. Ее пропажу обнаружили не сразу, но вскоре орки отправили следом ищеек, пока силы нуменорцев занимали их отряд у реки. С трудом укрываясь от преследователей, Ньялмэ преодолела большую и не самую засушливую часть степей Харандора и достигла реки Харнен, где уже испытывала сильный упадок сил.
И как будто бы судьба послала ей мало испытаний - там же ее обнаружили охотники дикого племени Дальнего Харада, искавшие пропитания вдали от дома. И, сославшись на то, что и мелкая белокожая сможет прокормить часть голодного племени, потащили девочку в самую глубь непролазных джунглей.

Перепуганную и вымотанную Ньялмэ приводят в племя и показывают шаману. Тот, ссылаясь на болезненный вид девчонки, начинает рассуждать о том, стоит ли ее есть и не подхватят ли члены племени заразу. Пока разгораются споры, потенциальный обед сажают в бамбуковую клетку и стерегут. Чернокожим детям, как самым любопытным представителям своего вида, позволяют потыкать в эльфийку палками, а самый смелый даже затевает рядом игру с кривым подобием глиняного кувшина и остатками мутной воды в нем. Неизвестно, заметил ли он жадный взгляд Ньялмэ, или же поддался детской жалости, да только посудина эта оказывается в эльфийских ручонках. Тут-то, повертев да погладив незамысловатый предмет, девочка по наитию, следуя острой физиологической потребности, сначала заставляет кувшин светиться, чем повергает свою аудиторию в полный шок, а потом, выждав минуту-другую, опрокидывает в себя его содержимое (позже, она долго размышляла над тем, было ли то первое проявление ее чародейского таланта, или же ей помогло волшебное кольцо - подарок отца, но тогда она просто наслаждалась вкусом воды и ощущением утоленной жажды). Чернокожий мальчик, получив обратно свой кувшин, с удивлением обнаруживает, что тот стал намного прочнее и, что самое главное, самостоятельно наполнился прозрачной холодной водой. Свою невероятную находку он побежал показывать матери, его мать - своей, та - соплеменникам, а уже те - шаману. Все изумленное племя собирается вокруг Ньялмэ и с ожиданием чуда протягивает ей палку. Эльфийка же понимает, чего от нее ждут, и с помощью чар заставляет палку вспыхнуть огнем, а после - погаснуть и ни капли при этом не истлеть. Аборигены ликуют, а шаман принимает решение не есть девчонку и оставить ее у себя в качестве подарка от Духов.

Проходит время. На первых порах своего пребывания в племени Ньялмэ выживает с большим трудом. Она, как и всякий эльф, чье состояние напрямую зависит от душевного равновесия, переживает сильную эмоциональную травму и тяжелый процесс адаптации. В какой-то момент она истощается настолько, что становится близка к тому, чтобы покинуть свое земное тело и отправиться в чертоги Мандоса... но ее удерживает, во-первых, относительное дружелюбие дикого племени, во-вторых, интерес, который начал проявляться к этим странным людям. Постепенно Ньялмэ изучает их примитивный быт, обычаи, знакомится с семьями и медленно постигает совершенно новый для себя язык. Она замечает, что он не имеет ничего общего с ее родными языками, но очень схож с тем, что использовали орки и харадцы, подчиненные Саурону. Однако среди всей этой какофонии звуков она различает единственное знакомое ей слово - рава. Так девочку, по началу, называют лишь охотники, но затем начинает кликать и все племя. И чем чаще это происходило, чем больше миновало дней, тем сильнее оттеняло это имя отцовское, которое вскоре и вовсе превратилось лишь в слабый отголосок минувших дней.
Много лет минует прежде, чем Рава превращается во взрослую самостоятельную девушку. Процесс ее взросления сопровождается целым рядом знаковых событий: она постигает искусство совершенствования примитивных орудий труда и предметов обихода, обучает аборигенов основам гигиены и календарю, учит пользоваться солнечными часами. В то же время Рава обучается и сама: в возрасте 28 лет она убивает своего первого дикаря из соседнего племени, что совершало набеги с целью захвата территории и порабощения женщин. В будущем число ее жертв будет только возрастать, но не это является главным ее достижением. Многим позже, когда дикари начинают принимать ее как неотъемлемую часть своего клана, как Хранительницу и посланницу Духов, Рава становится тем, кого называют "шринкхум" - охотником племени. До этого же момента женщин не допускали к столь серьезному и опасному занятию. Так, эльфийка вместе с другими охотниками обучается новому ремеслу, совершая многодневные вылазки в лесах и степях, а позже и вовсе начинает путешествовать одна.
Не раз эльда отправляется на север, следуя зову сердца и мыслям о том, что стоит вернуться в родные края. Но к тому моменту, как начинает она свои вылазки, хватка Саурона уже крепко держит весь ближний Харад с подконтрольными ему племенами. Более того, даже горный хребет не в силах сдержать то веяние Зла, что доносилось до границ дальних земель. Рава не знала, было ли еще что-то по ту сторону, к чему стоило возвращаться. Неизвестность отталкивает ее, а возникшая связь с племенем призывает остаться. И она остается, пусть и не прекращает своих одиночных патрулей. Время от времени она сталкивается то с вооруженными полуорками, то с каннибалами, и далеко не всегда их стычки заканчиваются бегством эльдэ. Оттачивая мастерство в битвах, она все чаще одерживает верх, а в качестве трофеев разбирает оружие, доспехи и одежду, какие только удается добыть. С появлением стали Рава вновь берется за дело отца, вспоминая основы и методом проб и ошибок воссоздавая процесс кузнечного дела. Конечно, иногда ей удавалось найти кое-какую руду, но чаще всего в ход шли уже отобранные вещи.
С распространением влияния Саурона племя Равы вынуждено отойти дальше на юг. С приходом засушливых сезонов наступают голодные годы. Даже соседние племена прекращают свои набеги, не желая терять воинов. Видя такой расклад, принцесса решает объединить остатки трех кланов, дабы пополнить запас охотников и уберечь дикарей от вымирания. Пусть и не сразу, но ее авантюра удается, кланы объединяются в единое целое и создают общину, отныне именуя себя "Дишхай" - свободным народом. Власть в общине делят между тремя шаманами - представителями старых кланов, однако слово Равы в решении вопросов также имеет большой вес.

Столетия спустя эльфийка решает отправиться далеко на восток, ибо рассказы матери о первых эльфах, что живут на берегах большого горного озера, не покидают ее сознание. Кроме того, ее тяготит ухудшающаяся ситуация в северных землях Харада, и потому она, получив благословение шаманов и пережив дружные проводы, отправляется в дальний путь. Долго пришлось бы описывать земли и населяющих их существ, что успела повидать Рава, но одно сказать следует точно - их многообразие потрясло ее. Изредка встречала она следы пребывания разумных видов, но они больше относились к некогда жившим здесь диким племенам, нежели высокодуховным эльфам. Видела также и реки, и горы, и большие озера.. нигде не находила желаемого. В конце концов, Раву настигло отчаяние, и она разуверилась. Истории об авари и ваниар, Эру и сотворение мира - все это обернулось в ее разуме не более, чем сказкой. Испытав глубочайшее разочарование, эльфийка вернулась назад спустя 34 года скитаний и более никогда не уходила.

По прошествии времени давление на дальний Харад со стороны внешнего мира серьезно усиливается. Нуменорцы, образовавшие на западе колонию Умбар, потянули к диким племенам свои жадные ручонки. Рава, имеющая возможность подбираться к людям ближе всего и время от времени подворовывать у них одежду и продовольствие, единственная следила за ситуацией и докладывала обо всем в племени. Дишхай, серьезно обеспокоенные положением дел, переселились дальше на юг, убежденные, что до них еще очень долго никто не доберется. Тем не менее, вести о рабовладельческой деятельности мореходов и внезапно проявившего себя истерлинга Кхамула, подгребающего под себя кочевые племена Кханда и Руна, способствовали принятию мер: охотники теперь не забредали слишком далеко на север, предпочитая искать дичь на востоке. И лишь Рава пренебрегала этим в своем стремлении поддерживать слежку за людьми. И к чему в конечном итоге приведут ее авантюры - известно одному лишь Эру.